Ольга Елисеева - Нежная королева [= Хельви — королева Монсальвата]
Этгива пожала плечами.
— У тебя нет выхода. Если тебя не увезут отсюда прямо сейчас, ты не жилец.
— Выход есть всегда. — спокойно возразил Харвей. — После всего, что вы со мной сделали, я предпочитаю сдохнуть здесь. От лихорадки или на дыбе — все равно.
— Ты дурак. — сухо сказала старуха. — И ты забываешь одну деталь, — она помедлила, — у тебя есть сын. От первого, как теперь выясняется, незаконного, брака. Сколько ему? Пять? Семь?
Харвей задохнулся.
— Вы не посмеете.
— Посмеем. Тебе ли этого не знать? — деловито отозвалась вдовствующая королева. — Хочешь увидеть его на дыбе вместо себя? Отвечай! — она подняла палкой подбородок герцога. — Я заставлю тебя делать то, что мне надо. Не доставляй ему новую боль. Ведь он и так потерял мать. Зачем ребенку становиться круглым сиротой? К тому же нищим. Ведь твои владения конфискуют, как имущество государственного преступника.
Деми подавленно молчал. Даже Дагмар не прибегал к этому доводу. Впрочем, до времени. «Будьте вы прокляты!»
— Будьте вы прокляты. — прошептал герцог, сжимая кулаки.
— Не смеши меня, мальчик. Ты в цепях и не можешь причинить мне зла. — бросила старуха. — Так что соглашайся, пока не поздно.
Лорд сокрушенно опустил голову.
— Но почему вы думаете, что королева Хельви вообще согласится на подобный брак? — с плохо скрываемой надежной спросил он. — Неужели Арвен не предпочтительная партия?
— Ты постараешься внушить ей обратное. — усмехнулась Этгива. — Раньше ты хорошо умел убеждать женщин.
— А теперь разучился. — скрипнул зубами Харвей. Он откинул с колен дерюжное покрывало, обнажив перед старой королевой свои распухшие искалеченные ноги. — Боюсь, мадам, я больше не буду ни танцевать, ни ездить верхом. А без этого какой флирт?
— Будешь. — устало констатировала гостья. — Дагмар сказал: всерьез тебя не трогали. Ты нужен был для процесса, а на процесс не выводят калек.
Деми не поверил своим ушам. Что же тогда называется «всерьез»? Если это для них игрушки.
Королева встала.
— Я покидаю тебя, мальчик. Скоро за тобой придут. На досуге поразмысли над моими словами. Бывает гораздо хуже.
Дверь за ней закрылась с тяжелым скрипом. Догоревший в углу факел погас. Погребная сырость пронизывала тело сидевшего на полу лорда Деми. В мокрой рубашке на дне этой каменной могилы было далеко не весело, но сейчас Харвей молился, чтобы холод и сырость закончили дело, начатое в застенке, раньше, чем за ним придут посыльные короля. Молился бы… если б мог. Но за два месяца, проведенные здесь, он странным образом разуверился в помощи Бога. И даже протянутую с небес руку, единственный шанс на спасение — брак с королевой Гранара — воспринимал как насмешку, как новое звено в длинной цепи издевательств, приковавшей его к негодяю Дагмару и старой карге Этгиве.
Глава 6
Лето в Плаймаре, как и на всей Великой Сальвской равнине выдалось жаркое. Стоял душный июнь с частыми грозами и обильными ночными ливнями, которые, против ожидания, не приносили свежести, а лишь заставляли распаренную землю дышать еще тяжелее.
Королевский дворец Дагмаркулл находился на островах посередине реки и утопал в зелени парков, террасами спускавшихся к самой воде. Это большое подковообразное здание окружали ожерелье искусственных прудов, маленькие цветники, затерянные на насыпных холмиках и спрятанные в тени вековых деревьев охотничьи павильоны, оранжереи, беседки, горбатые мостики. Поистине, владыка Беота жил в царской роскоши, о которой Хельви могла только мечтать.
Дело было не только в богатстве, хотя сытая спокойная жизнь беотийцев обнаруживала себя на каждом шагу и уже начала раздражать гранарских воинов, сопровождавших в столицу врага свою королеву. Дело было в особенном — не сальвском — удобстве, с которым соседи умели обустраивать свои дома. Чай и горячие булочки всегда подавались в пять, а чистые полотенца и теплая вода в любую минуту оказывались под рукой. Гранарцам такое положение вещей казалось особенно обидным, потому что эти же самые улыбающиеся приветливые беотийцы за последние десять лет войн и столкновений разнесли им полстраны. А у самих, оказывается, в тылу текла мирная, благополучная жизнь, строились дома, игрались свадьбы… Гранар-то полыхал из края в край. Если б одни беотийцы! Фаррад с юга, морские набеги северных варваров, вечно всем недовольные горцы, удержать которых от резни также трудно, как горячую сковородку в голой руке. Правду старики говорят: в Гранаре рождаются, чтобы умереть с мечом.
Но да благословит Бог королеву Хельви: она умеет не только воевать, но и жить в мире. Вот уже целый месяц гранарское посольство находилось в Плаймаре, ведя переговоры о границе, и вчера даже простым охранникам сказали, что дело увенчалось успехом: Гранар без единого выстрела получит четыре западносальвские крепости: Ойзан, Мавлхид, Брокк и самую сильную — Гуарх. Как раз те, которые находятся в горах. Это, конечно, не вся Западная Сальва, но каждый воин знает, если плацдарм господствует над равниной, то захватить лежащую у ног беззащитную долину — дело времени.
Хельви сидела в своей комнате, обдумывая продолжение сегодняшнего дня. Она никак не ожидала, что перед встречей с предполагаемым женихом ее охватит волнение, и злилась. «Какого черта? Дело есть дело. Мне не 16 лет. Что за детские пляски на лугу и дудение в рожок? Он и сам может оказаться исключительным идиотом. Что, впрочем, нас не особенно интересует».
Раздражала также необходимость лгать себе и излишнее бравирование накануне встречи. Она прекрасно знала, что лорд Деми не только не исключительный, но и вообще не идиот. Весь месяц пребывания в Плаймаре королева осторожно, исподволь собирала сведения о нем. А когда желания сторон на переговорах прояснились, и беотийский владыка напрямую предложил своей гостье руку герцога Западной Сальвы с солидным приданым из пограничных крепостей, намекая при этом, что в случае отказа королевы Гранара, лорд Деми будет казнен как государственный преступник — для чего есть все основания — Хельви без особых церемоний потребовала следственное дело своего будущего жениха. Столь деловой подход выбил из седла короля Дагмара.
Беотиец было попробовал уклониться от предоставления своей венценосной гостье допросных листов лорда Харвея. Однако Хельви поймала его за язык, заявив, что вопрос о матримониальном союзе между ней и государственным изменником даже не может рассматриваться, но… оставила Дагмару крошечную лазейку, вскользь обронив, что, конечно, преступление преступлению рознь и ее решение во многом будет зависеть именно от того, что она прочтет в пресловутом деле.
